Статья для журнала «Артикульт» №25 (1-2017); скачать PDF-версию
Новые подходы к отаку-культуре
Как мы могли убедиться, применять критерии XX-го века для разделения «высокого» и «низкого» искусства по отношению к отаку-культуре вчерашнего и сегодняшнего дня затруднительно — и это несмотря на тот факт, что речь идёт о гораздо более «традиционном» искусстве, даже не подвергшемся явной дематериализации. Столкнувшись со схожими проблемами, современные теоретики пытаются найти новые подходы к изучению феномена отаку-культуры.
Японский критик Хироки Адзума в своей книге «Анимализирующая постсовременность» (Animalizing Postmodernity, 2001), также известной под названием «Отаку: Японские животные баз данных» (Otaku: Japan's Database Animals) [4], берёт за отправную точку идеи западных постмодернистов — такие как крах великого нарратива у Жана-Франсуа Лиотара, симулякр Жана Бодрияра, ризома Жиля Делёза и Феликса Гваттари. Он предлагает видеть в основе отаку-культуры особую базу данных, из которой возможно выбирать определённые наиболее привлекательные черты и каждый раз по-иному их перекомбинировать; это особая модель видения мира, «великий ненарратив». (В случае с Мураками Адзума подчёркивает, что в своей сути искусство Мураками не является «отаку», так как оно заимствует его дизайн, но не имеет в основе самой базы данных [14, p. 58].) Стремление к «базаданнизации» — признак того, что постмодернизм «животнизирует» человека; идею «животнизации» Адзума берёт у Александра Кожева, и её суть заключается в том, что люди начинают использовать продукцию культуры для немедленного удовлетворения собственных потребностей без того, чтобы искать в ней или желать от неё глубокого смысла. Это, однако, можно воспринимать не как катастрофу, а как то, что люди начинают жить в гармонии с природой.
Уже упоминавшийся выше Тосио Окада, который начал говорить об отаку после инцидента с Цутому Миядзаки для того, чтобы исправить негативный имидж и представить отаку-культуру как достойный академического изучения предмет, является автором более ранней работы «Введение в отакулогию» (Introduction to Otakuology) [7]. Окада пишет о трансформации контркультуры в субкультуру там, где после открытия высокой культуры массам и её превращения в доминантную культуру для осознающего свою классовую принадлежность гражданина возникло сопротивление классовому делению, но не возникло существенного противоборствующего этому класса. В случае с Японией в целом произошла апроприация множества аспектов западной культуры, но лишь поверхностная, имитационная, не затрагивающая исторического и культурного значения тех. Однако этого не произошло в отаку-культуре, развившейся не из сопротивления старшему поколению или классовой борьбы, по существенной причине: в Японии с ребёнком обращаются как с полноценным индивидом, которого не огораживают от взрослых и противоречивых тем, несмотря на то, что понимают, что ребёнок не способен понять всего. В рамках подобного мировоззрения «детской культуры» — по мнению Окады, уникальной для Японии — создаётся синтетическое искусство отаку-культуры, заимствующее внешнюю форму «детской культуры»; поэтому, как и голливудские фильмы, отаку-культура обладает структурой, которая делает её доступной для различных этносов. Другим важным фактором стал перенос на современные реалии сложившейся в период Эдо практики особой оценки ремесленного мастерства: потребитель способен осознать и прокомментировать высокое качество конкретного продукта, и такие взаимоотношения между создателем-ремесленником и покупателем-ценителем также видятся Окаде уникальными для Японии.
Впрочем, чтобы понять отаку-культура, не всегда разумно рассматривать её целиком — иногда больше даст исследование отдельного проявления. Так, Томас Ламарр в работе «Аниме-машина: Медиатеория анимации» (The Anime Machine: A Media Theory of Animation) соотносит подходы к созданию аниме с теориями Мартина Хайдеггера, Жиля Делёза и Мишеля Фуко и видит в аниме машинную силу, которая выходит за грани кинематографа и анимации и обладает возможностью создавать себя посредством собственных технологических практик. Сайто Тамаки в работе «Прекрасная сражающаяся девушка» (Beautiful Fighting Girl) пытается проследить причины особой популярности этого образа именно в современной японской культуре и отыскать связи с ним в зарубежном искусстве; такие теоретики, как Сюзан Джолиффе Напьер и Дани Кавалларо, в принципе интересуются влиянием восточной культуры на западную и западной на восточную.
следующая страница: Заключение
предыдущая страница: Искусство отаку-культуры: Что — «искусство»?
Текст статьи: © Константин Крыловский, 2016—2017.
Права на опубликованные изображения принадлежит их авторам или законным владельцам.
Изображения публикуются в целях исследования и обучения.
